Предупреждение: Здесь оставлены только архивные материалы.

Российский культурный портал "Золотые Врата Урала" с декабря 2010 года находится по адресу http://www.zovu.ru!

ИСТОРИЯ ЕКАТЕРИНБУРГА ГЛАЗАМИ МИСТИКА

(История развития города в свете идей французского мистика Рене Генона)

 

Можно ли, сравнивая относящиеся к разным столетиям карты-схемы одного и того же города, выявить, какая роль этому городу предназначается в глобальных замыслах Творца – Создателя Неба и Земли? Во всяком случае, относительно Екатеринбурга такая возможность действительно есть.

Чтобы в этом убедиться, достаточно историю нашего города рассмотреть в свете идей Рене Генона – известного французского философа первой половины ХХ века, исследователя индуистских, мусульманских и христианских мистических учений, принявшего ислам и оставившего свою родину ради преподавания в Каирском университете. Сомнительно, чтобы этот человек когда-нибудь в своей жизни интересовался такой точкой на карте, как город Свердловск. В то же время, одна из глав его книги “Царство количества и знамения времени”, где речь идет о символике сферической формы, куба, круга и квадрата, помогает понять скрытый смысл того, почему наш город в определенные моменты своей истории принимает именно те или иные формы и размеры. Многие люди знают о том, что при достаточно значительном населении Екатеринбург является одним из самых компактных городов России. Похоже, что это не есть простая случайность, а выражение на материальном плане одной из основных характеристик тонкого ментального тела нашего города.

Говоря о том, что из себя представляли уральские города-заводы в ХVШ веке, архитекторы выявляют “радиальный” и “поквартальный” типы их планировки. Радиальная планировка соответствует свободному, часто стихийному заселению прилегающей к заводу территории. Населенный пункт, возникавший вокруг заводских корпусов, плотины и заводского пруда, принимал в окружающем пространстве форму более-менее правильного круга. Такую же форму имели самые древние города (на Урале таковым было городище Аркаим, выстроенное в третьем тысячелетии до новой эры). К кругу в плане с самого начала тяготеют территории многих старинных русских городов, а также таких уральских городов-заводов как Нижний Тагил и Невьянск. Круг часто представляется символом естественности, свободы. На Урале, где каторжный труд играл важную роль в развитии производства, круг, скорее всего, следует трактовать как символ некой самодостаточности и самоизоляции. Круг – земная проекция сферы. Сфера и круг в теории французского философа- мистика Рене Генона - формы, находящиеся в начале эмбрионального существования всего мира и каждого индивидуума в отдельности.

Екатеринбург, вопреки всему сказанному выше, развивается согласно иным законам. Очень смутно любой екатеринбуржец чувствует, что есть какое-то качественное отличие нашего города от многих других городов. Особенностью города Екатеринбурга с самого начала было то, что здесь в гораздо большей степени, чем это можно было наблюдать в других уральских городах-заводах, не жители, а чиновники определяли, где кому селиться. Да и сама крепость Екатеринбург имела в плане форму не круга, а квадрата. В данном случае уместна, в какой-то степени, аналогия с Иерусалимом, вернее с тем образом этого города, который складывается в представлениях первых христиан – с Небесным градом Иерусалимом. В видениях Иоана Богослова Небесный Иерусалим, спускаясь на землю, обретает форму квадрата. Мы, современные екатеринбуржцы, живущие в конце ХХ века, настолько сильно сознаем свою зависимость от квадрата, которым наш город являлся в первые годы своего существования, что рисунок крепости-завода Екатеринбург двадцатых годов ХVШ века появляется на эмблеме города Свердловска, разработанной и утвержденной к 250-летию города, и сохраняется на эмблеме города Екатеринбурга наших дней. Квадрат крепостных стен, некогда окружавших завод и прилегающее к нему поселение, воспроизводится как на капителях колонн у входа в часовню Св.Екатерины, выстроенной и освященной в год 275-летия Екатеринбурга, так и на ярлычках на продуктах и товарах, выпускавшихся в нашем городе за последние 30 лет. О квадрате Рене Генон пишет: “Эта форма – окончательный и финальный элемент проявления в телесном состоянии, она соответствует концу цикла проявления, тому, что мы называем “остановкой циклического движения”. Это в некотором роде исключительно твердая форма, так как полагает остановку всего движения”.

Пожалуй, именно в преодолении той формы, которая была придана нашему городу с самого начала и символизирует собою конец развития всего живого, выражается основной пафос существования нашего города. Даже ларь, в котором в землю кладут бренные останки человека, имеет в наши дни форму шестиугольника – фигуру, имеющую большее число граней, чем у квадрата, и потому несколько более приближенную к кругу – образу начала новой жизни. В своем развитии Екатеринбург уже очень скоро отказался от прямого воспроизведения квадрата как некой изначальной, предзаданной формы. На карте-схеме 1737 года крепость приобретает черты неравностороннего шестиугольника, ее территория как бы очень осторожно, нехотя выходит из-под господства “квадрата” и чуть-чуть вытягивается к Западу. Выглядит это, если учесть возможность символического прочтения направления движения на Запад, отступлением от некого “священного канона”. Росту города на Восток в те времена препятствует естественная преграда – гора, заслонявшая крепость и ее жителей от набегов кочевников-башкир. Некоторое время спустя эту гору назовут Вознесенской. В то же время очень явно начинает проявлять себя тенденция растягивания поселения вокруг завода в северном и южном направлениях, где жилые кварталы выстраиваются уже достаточно далеко от крепостных стен. К началу ХIХ века город все более и более растягивается вдоль реки.

На картах того времени мы видим, как на рисунок реально существующего города властной рукою наложена сетка кварталов-квадратов, в соответствии с которой должна осуществляться застройка города в будущем. Так оно и случилось. До конца ХIХ – начала ХХ веков город развивается в соответствии с четкой поквартальной схемой планировки, раздвигаясь на Запад и Восток приблизительно в тех границах на Юге и на Севере, которых он достиг к концу ХVШ столетия. В результате, на картах-схемах столетней давности Екатеринбург приобретает черты восьмиугольника.

В связи с тем, что на планах наш город довольно часто обретал границу, хоть не равносторонних, но правильных геометрических фигур с четкими, ровными краями, хотелось бы отметить, насколько нахождение на современной эмблеме города Екатеринбурга друзы горного хрусталя является в эзотерической плоскости правильной интуитивной находкой. Этой друзой мы подчеркиваем, что развитие Екатеринбурга долгое время подчинялось законам мира четких форм, законам, которые правят миром минералов, и признаем влияние этих законов на нас самих. Символическая связь между минералами, квадратом и кубом – несомненна. Их Рене Генон противопоставляет миру кругов и сферических форм как Царство Смерти – область окончательных состояний Царству Жизни – области новых, нереализовавшихся возможностей: “ Окончательное состояние… может быть представлено как кристаллизация, что всегда отвечает кубической форме (или квадратной в плоскостном сечении). Тогда мы имеем город с его минеральным символизмом, в то время как вначале был “сад” с растительным символизмом”. В этом суждении речь идет о том образе Небесного Иерусалима, который в самом начале спуска с небес предстает Райским садом, а в конце – городом, имеющим двенадцать оснований из драгоценных камней – минералов. Генон прекрасно видит противоречие между своим видением минерала как символа конца, завершения и тем, что в основу града, в который Создатель поселит воскресших к новой жизни праведников, заложены драгоценные камни. Генон пишет: “Выше мы сказали о неподвижности минерала как образе конца, к которому стремится отвердение мира. Но уместно добавить, что здесь речь идет о минерале уже преображенном и сублимированном”.

Кристалл горного хрусталя являет собой кусок мертвой неживой материи, излучающий холодный свет. Вместе с тем он как бы тянется к верху, его верхние грани смыкаются, создавая некое подобие сферы. Таким образом, горный хрусталь как бы знаменует собою то движение к Создателю, которое заложено и в косную, неживую материю, и потому может быть символом надежды на исход из царства смерти. Интересно проследить, как зависимость от мира конечных форм и законов, управляющих царством минералов, отображается в символике города Екатеринбурга в различные эпохи. На первом гербе богатство уральских недр олицетворяет изображение колодца или входа в шахту. На эмблеме города, появившейся к 250-летию Екатеринбурга, связь с миром минералов вообще запечатлена в образе живого существа – ящерки-хранительницы горных богатств. На той же эмблеме мы впервые видим отображение круга как символа мира антиподов мира ставшего, отвердевшего. Любопытно, что таковым является шестеренка – колесо, приводившее в движение самые разные производственные агрегаты на уральских заводах. В этой эмблеме 70-х годов ХХ века более всего выразилась тоска свердловчан по Царству Жизни – миру света и тепла. Но вне сомнения остается и то обстоятельство, что мир ставшего и окостеневшего продолжал тогда довлеть над нами. Мы, не в силах с ним порвать, обманывали сами себя, ставя на место солнца - реального источника добра и света - его механическое подобие, а косную неживую материю преподносили как живое существо из хорошо знакомой детям сказки. В наши дни мы впервые напрямую подчеркнули в символике города свою зависимость от мира холодной неживой материи. В этом я вижу залог возможности скорого освобождения от диктата господства над нами законов, управляющих этим миром, и выхода в качественно новое состояние. Подобно тому, как спустившийся на землю Новый Иерусалим по мнению Рене Генона “ в силу цепи причин, которая не допускает никакой прерывности …должен становиться Земным раем будущего цикла”, Екатеринбург в ближайшей исторической перспективе ожидает рождение в новом качестве. Рациональное начало, заложенное в наш город гением сподвижников Петра Первого, к концу ХХ века исчерпало себя. Эпохой расцвета рационалистических тенденций в архитектуре Екатеринбурга-Свердловска можно считать второе – третье десятилетие ХХ века, когда квадрат наконец-то обрел объем в конструктивистских зданиях, строившихся в первые годы Советской власти. Чрезмерное усиление влияния законов “кристаллического мира” в более позднее время привело к появлению таких уродов-обрубков, как здание бытового комбината “Рубин” в центре города или здание первой жилой “многоэтажки”, предназначавшийся для работников руководящего аппарата.

Говоря о Земном рае, как качественно новой стадии города Небесного Иерусалима, Рене Генон отмечает, что его “форма, соответствующая началу нового цикла – круговая”. В течение двадцатого столетия Екатеринбург, отстраиваясь вокруг своей “исторической части” и как бы обволакивая новыми кварталами восьмиугольник Центрального жилого микрорайона, все более и более стремится принять форму, в плане близкую к кругу. Тоска по сфере как области обитания неких эфемерных, пока еще не успевших обрести весомость форм, в нашем городе, где были снесены купола величественных храмов, под сводами которых совершалось духовное таинство слияния с миром высших небесных сфер, выразилось в появлении “воздушного” купола над зданием свердловского цирка. В соответствии с первоначальным проектом эта сфера, перекрывшая собою место, являющееся символом абсурдности нашего земного бытия, должна была выглядеть как тонкая, изящная паутинка. Что-то помешало ей стать таковой и основу конструкции внешнего, декоративного купола цирка составили массивные бетонные ребра. В этом я вижу много общего с появлением примерно в то же время изображения шестерни на эмблеме города Свердловска. Порабощенные косной материей, мы в недавнем прошлом оказались неспособными войти в царство Свободы духа – мир тонких сферических форм.

В заключение отмечу, что автор этой статьи, выявляя аналогию между предвидением роли Небесного Иерусалима в мировой истории французским философом-мистиком Рене Геноном и историей развития Екатеринбурга, менее всего склонен к идентификации одного с другим. Если бы это было так, то в наши дни Екатеринбург давно бы был уже Земным раем, что явно не соответствует действительности. Но выявленная здесь аналогия, по мнению автора, помогает нам, екатеринбуржцам, более четко осознать свою задачу в данный период истории. Согласно теории Генона, Небесный Иерусалим, представ в виде квадрата, установленного на основания из драгоценных камней, будет знаменовать собою не начало нового цикла, а конец старого. Возможность аналогии между превращением Небесного града Иерусалима в Земной рай и историей развития Екатеринбурга показывает, что наш город есть одно из мест на планете, где осуществляется процесс преодоления влияния косной, застывшей материи на человека и в реальной истории складываются предпосылки для появления нового типа сознания – сознания, открытого миру тонких, не преосуществившихся на материальном плане форм.

(Александр Филимонов. Екатеринбург)